Михаил Козаков: "Борюсь с болезнями и одновременно работаю"
|
Казалось бы, он всегда был баловнем судьбы. Первый же кинофильм "Убийство на улице Данте", первая театральная роль, и какая - Гамлет в театре им. Маяковского - принесли не просто оглушительный успех, а славу. Культовые фильмы "Человек-амфибия", "Здравствуйте, я ваша тетя", "Покровские ворота", многочисленные спектакли в "Современнике", МХАТе, Театре на Малой Бронной... Михаил Козаков сыграл более 60 ролей в кино, у него около 30 режиссерских работ. В свои 67 лет он по-прежнему активен и полон творческих планов. Но сам знаменитый актер и режиссер говорит, что постоянно и мучительно борется - с депрессией, с одолевающими его сомнениями, с болезнями. Дать интервью "Медицинской газете" он согласился сразу же, сказав, что должен воспользоваться возможностью сказать слова искренней благодарности врачам.
- Михаил Михайлович, вы настолько много работаете, что даже трудно поверить, что у вас есть какие-либо серьезные проблемы со здоровьем... - Тем не менее я нахожусь уже в том возрасте, когда, к сожалению, болезни начинают одолевать. Природа дала моему организму серьезные ресурсы - всегда довольно быстро восстанавливался после кризисов, которых в моей жизни хватало. Во время войны, еще ребенком, перенес туберкулез, лет в 25 уже страдал остеохондрозом, плекситом, позже были серьезные травмы, полученные в автокатастрофе, но каждый раз как-то удавалось выползать. К тому же я всегда вел довольно беспорядочный образ жизни. С одной стороны, занимался теннисом, плаванием, легкой атлетикой. Но в 14 лет начал курить, не отказывал себе в алкоголе всю жизнь, иногда делал зарядку, иногда - нет. С возрастом обозначились мои слабые места - позвоночник, легкие, зубы. Но особенно меня беспокоили глаза - зрение вдруг стало резко ухудшаться. И когда друзья спрашивают, как я живу, то обычно отвечаю так: борюсь с болезнями и одновременно работаю. - Наверное, это и есть лучшее средство борьбы с болезнями... - Да, но все же часто приходится обращаться к врачам, которые мне очень помогают. И я хочу выразить искреннюю благодарность медикам, работающим в трудных условиях, при далеко не лучшем состоянии медицины, острой нехватке средств. Начну с офтальмологов, которые лечат меня от глаукомы и катаракты. Во многом я сам виноват - проморгал болезнь, первые симптомы которой появились, когда я еще работал в Израиле. В результате, когда я вернулся в Россию, тянуть с операцией было уже нельзя. Ее два с половиной года назад провел замечательный доктор Валерий Еричев из НИИ глазных болезней им. Гельмгольца. К сожалению, потом стала развиваться катаракта, по поводу которой меня совсем недавно оперировал доктор Виктор Зуев в МНТК "Микрохирургия глаза". Второе несчастье, которое меня преследует всю жизнь, начиная с войны - это зубы. Когда я в 20-летнем возрасте снимался в своем первом фильме "Убийство на улице Данте", то уже тогда 14 зубов у меня были больные. Я застал еще то время, когда стоматологические кабинеты напоминали камеры пыток, и бор-машины работали на механическом приводе от ноги. Поэтому восхищаюсь тем прогрессом, который произошел в стоматологии. Могу точно сказать, что ведущие московские стоматологические клиники работают на уровне высших мировых стандартов. Прекрасные стоматологи одной из них - Федор Лосев и Алексей Шарин - в течение 9 месяцев приводили мои зубы в порядок, поставив 10 имплантатов, а это большой риск в моем возрасте. Два года назад на гастролях в Канаде со мной произошел очень неприятный случай - перед началом спектакля из-за слабого зрения я упал в люк на сцене. Полгода мучился из-за разрыва сухожилий, перелома, повреждения нерва. И хотя основной курс лечения прошел в Израиле, восстанавливался в ЦИТО у легендарной Зои Мироновой и Михаила Цыкунова. Несмотря на свой возраст, Зоя Сергеевна по-прежнему практикует как врач, вплоть до того, что даже инъекции по своей методике делает сама. - Расскажите, пожалуйста, над чем вы сейчас работаете. - Именно благодаря врачам я работаю сегодня много и увлеченно. В Театре сатиры поставил спектакль "Игра (Свадьба Кречинского)", в июле приступаю к съемкам фильма по мотивам этой музыкальной комедии. Актеры уже подобраны, саунд-трек записан. Кроме того, играю в своем театре "Русской антрепризе Михаила Козакова", продюсер которой - моя жена Анна Козакова. Приходится много ездить наш театр гастролирует от Владивостока до Нью-Йорка. В театре им. Моссовета играю Шейлока в "Венецианском купце" по Шекспиру, сейчас репетирую там же роль, которую давно мечтал сыграть, - Короля Лира. Работаю и на телевидении, читаю "Пиковую даму", "Выстрел", "Барышню-крестьянку", которые будут показаны осенью. Иногда снимаюсь в кино: после того, как закончу свой фильм по "Свадьбе Кречинского", буду занят в мосфильмовской картине "Приз". А еще пишу, кое-что издаю, работаю над новым вариантом своей "Актерской книги". Выпускаю новые работы на аудиодисках. В общем, пытаюсь жить как всегда, существуя в разных ипостасях - актерской, режиссерской, занимаюсь чтением стихов и прозы. - Трудно ли вам, как режиссеру, сниматься у своих коллег? Ведь представления о том, как сыграть ту или иную роль, могут быть разными. - Мы сговариваемся, а если это не получается, то расходимся. Я как актер мобилен, могу выполнять разные замыслы режиссера. Но главное - чтобы совпадали наши взгляды, чтобы и он, и я хотели одного и того же. - Но далеко не все фильмы, где вы работали, ждала счастливая судьба, многие из них, к сожалению, ушли в небытие. А ведь, как говорила Раневская, сняться в плохом фильме - это плюнуть в вечность. - Ну, вечность - это пожалуй, яркий образ, который использовала Фаина Георгиевна, а вот 30-40 лет - достаточно серьезный срок, чтобы увидеть свои грехи и свои скромные победы. Всё фильтрует время, и когда картина его переживает, это и есть лучший критерий успеха. Может, кому-то это покажется хвастовством, но мои режиссерские работы не сразу принимали, например, те же "Покровские ворота". - Неужели? - Такие мастера, как Никита Михалков, Михаил Ульянов, Марк Захаров, были далеко не в восторге от этой картины. Примерно то же самое было раньше с "Безымянной звездой", до этого со "Всей королевской ратью", моим неофициальным дебютом как кинорежиссера. Да и фильм "Визит дамы", который я ценю не меньше, чем "Покровские ворота", подвергался резкой критике. Так что слова Пастернака - "пораженья от победы ты сам не должен отличать" - я вспоминаю довольно часто. - Почему вы как режиссер в последние годы все чаще обращаетесь к классике? Современные пьесы кажутся вам недостойными внимания? - Не только в последние годы, классика мне всегда была более интересна. В ней заключена и современность, ведь проблемы любви и ненависти, жизни и смерти - вечные, а уровень Шекспира и Гете гораздо выше, чем современных драматургов. - Мало кто из ныне живущих актеров может сравниться с вами в исполнении стихов, пожалуй, только Сергей Юрский. Вы читаете стихи самых разных поэтов - от Пушкина до Бродского, а кто у вас самый любимый? - Я не оригинален - конечно, Александр Сергеевич, потом Тютчев, Лермонтов, Ахматова, Цветаева, Мандельштам, Пастернак, Самойлов, Тарковский, Бродский. А вообще поэтов, которых я люблю, больше, чем поэтов, стихи которых я исполняю. Мне повезло: начиная с детства, я общался со знаменитыми друзьями своего отца, писателя Михаила Эммануиловича Козакова. "Дядя Женя" Шварц, "дядя Толя" Мариенгоф, "дядя Миша" Зощенко, в честь которого я и стал Михаилом Михайловичем... Моими близкими друзьями были Натан Эйдельман, Юрий Левитанский, Давид Самойлов, Арсений Тарковский, которых уже нет с нами, и это очень грустно. - А в недавнем московском кинофестивале вы как-то участвовали? - Я поступал, как обычно - спрашивал у людей, мнению которых я доверяю, стоит ли смотреть тот или иной фильм, не более того. В прошлом году был на "Кинотавре" и получил большое удовольствие, посмотрев много российских фильмов, при этом находился в самой лучшей ситуации - не был членом жюри и не участвовал в конкурсе. Любые премии, даже "Золотая пальмовая ветвь" или "Оскар", для меня не критерий. Мне уже много лет, и я прекрасно знаю, как много привходящих моментов при присуждении премий в кинематографе, это во многом борьба продюсеров. Что там говорить о "Триумфе" и "Нике", ведь даже Нобелевские премии далеко не всегда достаются самым достойным - например, ее лауреатами не стали ни Набоков, ни Ахматова. Так что, зная цену премиям, я отношусь к ним спокойно, для меня гораздо важнее сам процесс создания фильма или спектакля и отклик зрителей. - В вашей театральной судьбе многое связано с Шекспиром. Почему сейчас вы обратились именно к "Венецианскому купцу" - пьесе, которая в наших театрах почти не ставилась? Ваш персонаж - Шейлок, еврей-ростовщик, персонаж далеко не симпатичный... - Мне давно было интересно сыграть эту роль, и я продумывал, как к ней подступиться, пытался понять героя. Нашел главную тему: ненависть порождает ненависть. Она причина всех бед и несчастий человечества, причина конфликтов, той же войны в Чечне. Ненависть толкает человечество к пропасти, и мы вошли в новое тысячелетие, так и не научившись понимать друг друга. Вот об этом наш спектакль. - В вашей квартире совсем немного книг. Это правда, что не понравившиеся вам книги вы спускаете в мусоропровод? - Чистая правда! С каждой книгой из моей домашней библиотеки у меня роман. Остальные я передариваю, а если книга совсем никуда не годится, она выбрасывается. Вот хочу купить только что вышедшие дневники Давида Самойлова - недооцененного и потрясающего поэта, эссеиста, переводчика, автора замечательных эпиграмм и пародий. К тому же он изумительный детский поэт: его книгу "Слоненок пошел учиться" очень любят мои младшие дети Зоя и Миша. - А сколько всего продолжателей вашего рода? - У меня пятеро детей и пятеро внуков, живущих в России, Грузии, США. Старшая внучка, которая сейчас живет в Америке, вскоре выйдет замуж, а младшей дочери 7 лет. Так что клан большой и вместе собраться нам бывает непросто. - Михаил Михайлович, в своей "Актерской книге" вы пишете о депрессии, которая вас часто одолевает. Но ведь ваша актерская жизнь сложилась более чем удачно... - Когда одного из моих кумиров Евгения Светланова спросили, счастливый ли он человек, то он ответил так: объективно - конечно, да, а субъективно - бывает всяко. То же и у меня - то хорошее настроение, когда радуешься детям и оставшимся друзьям, а то порой жуткая депрессия навалится, которую мучительно преодолеваешь. Смысл жизни я вижу в борьбе. В борьбе за свою жизнь, в борьбе с самим собой. А вообще я человек, подверженный сомнениям, даже самоедству. - Но с другой стороны, люди, которые ни в чем не сомневаются, очень опасны... - Нужна золотая середина. Ее всю жизнь и ищешь... Беседу вел Федор Смирнов |