Академик Александр ПРОХОРОВ: Наука в моей жизни всегда стояла на первом месте
|
Сотрудника Физического института АН СССР Александра Прохорова узнал весь мир в 1964 году, когда ему была присуждена Нобелевская премия за изобретение квантового генератора, который известен как лазер. Король Швеции вручил ученому диплом, медаль и 20 тыс. шведских крон. Сейчас Александру Михайловичу идет 86-й год. Он продолжает заниматься фундаментальной наукой в стенах созданного им Института общей физики АН РФ (ИОФАН).
Лазер быстро нашел широкое применение в разных областях знания, в частности в медицине. С использованием лазерных технологий разработаны десятки приборов, с помощью которых стали возможны уникальные операции. - Александр Михайлович, изобретение лазера относится к одному из самых значительных открытий ХХ века. И оно, конечно, сильно продвинуло науку вперед. - Настолько сильно, что сейчас нет ни одной области знания, в которой бы не применялся лазер. Это и компакт-диски, и волоконно-оптическая связь, и компьютеры. С изобретением лазера полностью преобразилась оптика, и сейчас она стала конкурировать с электронной техникой. Лазер широко применяется в медицине, например в хирургии, урологии. В диагностике многих болезней, в частности злокачественных опухолей, лазер - незаменимая вещь. - Как получилось, что вы изобрели лазер одновременно с Басовым и Таунсом? - Басов был когда-то моим аспирантом, потом вырос в крупного ученого и работал самостоятельно. Одновременно со мной и Басовым проблемой создания лазера занимался американский физик Чарльз Таунс. У нас троих был один и тот же подход к решению проблемы, поэтому мы пришли к одному и тому же результату. От изобретения генератора в области радиоволн мы перешли к созданию лазера. До сих пор это направление в физике продолжает развиваться. В России только за один этот год прошли три международные конференции лазерщиков. - Вы много лет сотрудничаете с МНТК "Микрохирургия глаза", где теперь большинство сложных операций проводится лазерными приборами. С чего началась совместная работа? - Инициатива нашего сотрудничества исходила от Святослава Федорова. Изучив все, что делают медики в мире с применением лазера, Святослав Николаевич сказал: "Я буду работать с Прохоровым". И он не ошибся. Федоров сумел собрать вокруг себя одаренных ученых медиков и практических врачей. Они достаточно быстро разработали методики лечения глазной патологии с помощью лазера, а я им помогал в тех моментах, где у них случались затруднения. Святослав Николаевич считал, что наши лазеры лучше заграничных. Такая точка зрения была для нашего института очень важна, поскольку бытовало мнение, что в России делать ничего не умеют. Для МНТК отечественные лазеры были выгодны, ведь один заграничный прибор стоит 350 тыс. $, а его российский аналог - 250 тыс. $. Кроме того, мы не брали с Федорова предоплату. Он придумал систему типа лизинга: отдавал лазерные приборы офтальмологам в филиалы (у МНТК 11 филиалов в разных городах). Таким образом было возвращено зрение тысячам людей. - А вы сами были пациентом Федорова? - Он меня несколько раз осматривал, но необходимости в операции не было. Я до сих пор более-менее вижу. Федоров вылечил глаза моей невестке. У нее была дальнозоркость. После операции она стала видеть недостатки с близкого расстояния... - А их много вокруг? - Трудно сказать, но она замечала. - Главное правило врача: "не навреди". Возможны ли ситуации, когда в результате применения лазера здоровье пациента может ухудшиться? - Медицина - непростая вещь. Врачи лечили двух моих знакомых от гипертонии, сбивали давление с помощь дорогих лекарств - сбили до такой степени, что они ушли в "лучший" мир. Надо во всем соблюдать меру. Это относится и к применению лазера в лечении тех или иных болезней, например при дроблении камней в почках. Негативных примеров я не знаю, но... Лазер не терпит неточности. Если, допустим, сильный пучок случайно попадет вам в глаз, вы ослепнете. - В 70-е годы в СССР вышла Большая советская энциклопедия. Вы были ее главным редактором. Задача, достойная большого ученого, но она вряд ли была даже для вас простой? - Очень непростой. Расскажу о фотографиях. Раньше в энциклопедиях портреты были разной величины (в соответствии с "величиной" личности). Я решил дать все снимки одинаковыми. Когда вышел в свет 1-й том со статьей о Брежневе и портрет Леонида Ильича был таким же, как портреты других политиков и ученых, наверху всполошились: как же так! Неуважение! Но дело было сделано, и все постепенно улеглось. - Вы включили в БСЭ статью о Сахарове. За это пришлось побороться? - Сначала мне было сказано: "Не включать!" Я возразил, потому что он академик, а в БСЭ должны быть помещены все академики. Потом я получил новый приказ: "Не писать, что у него три звезды Героя Соцтруда". Это я тоже проигнорировал. Меня как известного ученого все-таки наверху побаивались. - Были ли случаи, когда ученые предлагали включить какое-либо открытие, а оно вызывало у вас сомнение? - Таких случаев было немало. Мне предложили включить в БСЭ так называемую полимерную воду, которая якобы обнаружена в микроскопических количествах. Я сказал, что мы об этом явлении напишем в БСЭ, если будет найдено хотя бы 0,1 г этой воды. Когда дело дошло до издания тома на букву "П", оказалось, что поиски полимерной воды зашли в тупик: ее попросту не существует в природе. - Известно ваше мнение по поводу кремния как материала ХХI века. Существует целый комплекс проблем вокруг этого уникального полупроводника. Что это за проблемы и как они решаются? - Кремний получают из песка, и его в нашей стране предостаточно, однако это производство сопряжено с выбросами большого количества СО. Мы сейчас работаем над устранением этого нежелательного для экологии явления. Вместе с Георгием Петровым, который давно работает в области кремния, стали заниматься проблемой солнечной энергетики. В Западной Европе построено уже немало домов, облицованных пластинами из кремния. Получение альтернативного источника тепла - это весьма перспективное направление в энергетике и к тому же очень дорогое. Кремний нам нужен еще и для того, чтобы получать более-менее дешевый водород. - Как вы оцениваете состояние современной российской науки? - О покойнике принято говорить либо хорошо либо промолчать_ О науке вообще не говорят. Чаще всего нас информируют о том, что снизился уровень промышленного производства, а причина этого известна: нарушена связь науки с производством. Фундаментальная наука призвана кроме прочего решать практические задачи, и промышленность от этого получает большие дивиденды. Наука тоже заинтересована в связи с производством. Откуда взяться приборам? А без современных приборов науку не сделаешь. Вторая беда: утечка мозгов. За рубеж продолжают уезжать высококвалифицированные специалисты. Там они делают приборы, которые мы вынуждены покупать. Это ненормально. Ни одна страна не отпустит хорошего ученого. Чтобы его вырастить, требуются значительные затраты и как минимум 10-15 лет. Состояние нашей науки можно оценить так: она начинает потихоньку оживать... - Но вы никогда не поддавались отчаянию. Вам удалось создать новый институт - Институт общей физики АН РФ. Откуда возникла такая идея и как вам удалось ее реализовать? - Я долгое время руководил лабораторией колебаний в Физическом институте АН СССР. Мои сотрудники выросли в больших ученых, но рамки лаборатории им не позволяли развернуться. Мою идею создать институт поддержали наверху. Встал вопрос: где его строить? Земля была у Института генетики. Там паслись куры. Директор никак не мог пробить решение о строительстве здания. Я ему сказал: давай я построю на твоей земле два здания: тебе и себе. Он согласился. - К политикам вы были вхожи, а сами не пробовали свои силы в этой области? - Мне предлагали быть директором ФИ АН СССР. Я ответил: не могу, потому что подписываю бумаги не глядя - от меня отстали. На самом деле даже сейчас я внимательно читаю любую бумагу и, кстати, нахожу немало ошибок. Я никогда не стремился быть начальником. С людьми очень сложно иметь дело: каждый идет к тебе со своими проблемами, и тогда на науку не остается времени, а наука в моей жизни всегда стояла на первом месте. - Политики вы избегали, а политиков? С кем вы общались из первых лиц страны? - Я стараюсь выходить на тот уровень, какой мне крайне необходим для решения той или иной проблемы. Ельцин приезжал в мой институт, когда я руководил программой звездных, лазерных войн. В июле этого года к моему 85-летию от Президента России Владимира Путина пришло поздравительное письмо. Я был награжден орденом "За заслуги перед Отечеством" II степени. - Занятие наукой отнимает много времени, точнее, как вы сказали, - всю жизнь. А как же семья? - Я женился в начале войны. Ушел на фронт. Был разведчиком. Жена ждала, надеялась, что вернусь. Мы прожили с ней 50 лет крайне счастливо. В семье никогда не было ссор и конфликтов. Семь лет назад ее не стало. Сильно болела. Сын занимается наукой, интернетом, компьютерами. Внучка учится в школе. Они живут со мной. У нас нормальные отношения. - С вами легко общаться, вы человек с юмором. Наверняка рассказываете анекдоты. Может быть, повеселите наших читателей? - На земле лежит пьяный. К нему подходит мужчина. Пьяный спрашивает: "Где я нахожусь?" - "На такой-то улице", - отвечает прохожий. - "Ты меня не понял: в каком городе?"_ Беседу вел Влад КРАСНОЯРСКИЙ, корр. "МГ". |