Максим НИКУЛИН: Горжусь, что мои корни связаны с медициной

Журналистское нутро порой заставляет человека совершать непонятное. Четверть века назад автор этих строк не поленился отыскать в недрах огромного телецентра в Останкино молодого тогда корреспондента Максима Никулина. Потому что очень хотелось увидеть и пообщаться с сыном всенародно любимого советского комика Юрия Никулина. А сегодня наш разговор продолжается уже с руководителем крупнейшего в стране, уникального зрелищного учреждения - с генеральным директором и художественным руководителем ЗАО "Московский цирк Никулина на Цветном бульваре".

* * *

- Максим Юрьевич, а не страшно ли было журналисту взваливать на свои плечи ношу руководства таким огромным творческим коллективом цирковых артистов?

- У каждого дела есть две стороны. С одной - было несложно, поскольку я знаю этот мир, людей, которые работали вместе с моим отцом. Я здесь вырос, хотя и не типично цирковой ребенок, не "родился в опилках", как здесь говорят. У отца была комната в московской коммуналке, была бабушка, с которой я оставался, когда родители уезжали на гастроли. Я вошел в родной мне мир.

С другой стороны, стать генеральным директором было сложно, поскольку всю свою журналистскую жизнь я привык отвечать только за себя. А тут коллектив - более 500 человек. Груз ответственности за них снять невозможно.

Единственное утешение - если чем-то заниматься серьезно, то просто никогда не бывает. Ну а что касается управления, то я уже не раз говорил: цирк это механизм, швейцарские часы, которые должны хорошо работать. Главное не мешать и следить, чтобы не было сбоев, заниматься перспективным планированием. По сути я менеджер. Ведь глупо объяснять или показывать режиссеру или профессионалу актеру, что они должны делать на арене.

- А каких вы придерживаетесь принципов в организации работы цирка?

- Есть философское понятие "цирковое искусство". Оно многоплановое, нужно выбрать свою нишу, навсегда уразуметь, что ты хочешь показывать людям, неутомимо работать в этом направлении. Такая философия выработалась у нас в последние 5-6 лет, хотя поиск начался еще при отце.

Мы демонстрируем классический цирк, традиции никто не перечеркивает. Поиск, авангард, эксперимент должны быть, но очень дозированно. Иначе мы отпугнем от себя зрителей. Но пока у нас всегда полные залы это свидетельствует, что мы выбрали правильный путь.

Мы все родом из детства, нужно не забывать, что родители, приводя детей в цирк хотят показать им и то, что сами помнят. Отставая чуть от времени, мы будем интересны и детям, и их родителям, и их бабушкам-дедушкам.

Эксперимент хорош в лаборатории, а мы - практики, показывающие цирковое искусство. Хотя авангардисты есть и в наших рядах, и если публика "скушает" их блюдо, то мы готовы показывать его на нашей арене.

- Пытаясь сохранить традиции, на что вы делаете основной упор?

- Критерий один - качество номера. Нам сегодня интересны артисты а не просто акробаты, жонглеры, эквилибристы. Если они не умеют двигаться, как требует сегодняшний уровень нашего искусства, если они некрасивы, "корявы", им не место на арене. Это раньше объявляли о показе "смертельного трюка", "высшего достижения мира". Сегодня это мало кого интересует, поскольку присутствует в спорте. А цирк - искусство. И на артиста сегодня работают режиссер, балетмейстер, педагог, художник по костюму, композитор.

- Может быть, назовете несколько номеров, отвечающих этим высоким требованиям?

- Да они все отвечают высоким требованиям. Кого-то назвать - обидеть других. Скажу только, что на последнем фестивале в Будапеште номер Валерия Родиона "Русская палка" завоевал золотой приз, Андрей Ковгар создал номер с подкидными досками, который завоевал золото в Париже и серебро в Монте-Карло. Принципиально новый полет Володи Гарамова сейчас пока "обкатывается", но он достоин любого манежа мира.

- Ваш цирк их вырастил?

- Мы, самая большая в России цирковая частная компания, занимаемся не совсем обычным делом - вкладываем очень крупные собственные денежные средства в процесс творчества. Если этого не делать, то через некоторое время будет нечего показывать. Мы делаем номера.

- А начинающих актеров вам поставляет цирковое училище?

- И оно тоже. Я член комиссии, которая принимает экзамены у выпускников. Позавчера училище окончил мальчик-жонглер, которого мы уже пригласили к себе на работу. Хотя он пока и "сыроватый", но очень интересный и перспективный, достигнет высот.

В наш цирк приходит много спортсменов, членов народных коллективов. Проводя отбор, мы из лучших делаем "бриллианты", которые затем наше агентство "продает" циркам всего мира: в Европу, Америку, Австралию. Это наш бизнес.

- А в вашем цирке сколько времени такой артист работает?

- До 6 месяцев раз в 3-4 года. Наши артисты свободные люди, они имеют право выбирать место работы.

- А как ваши артисты восприняли известие о том, что Конституционный суд РФ отменил закон, по которому на льготные пенсии могли рассчитывать только сотрудники государственных служб?

- С огромным воодушевлением. Ведь что такое цирк? Артист, выступающий в силовом жанре, в 40 лет уже инвалид. Порванные ахиллы, разрушенные мениски, травмированный позвоночник.

- О каком же тогда здоровье артистов цирка можно говорить?

- Без здоровья у нас невозможно работать. Но ведь речь идет не об обычных людях: они на арене выступают и с температурой 39оС, и с новокаиновой блокадой, и с прокусанной хищником рукой. Преодолев себя, побеждают боль, это уникальные люди. У них не отсутствует внимание к своему здоровью, а срабатывает приоритет профессии. Для поддержания хорошей здоровой формы в нашем цирке проводятся каждодневные репетиции в физкультурном зале, где замечательный тренер Саша Ходаков по несколько часов занимается с ними. Наши артисты, наверное, единственные в мире, кто в обязательном порядке посещают балетный класс (так записано в контракте). Наш балетмейстер Наталья Маковская помогает им развивать гибкость, изящество.

- А есть ли в цирке собственный врач?

- Конечно, Ольга Гордиенко. Она дежурит во время спектаклей, оказывает первую помощь при необходимости. Но в любом случае мы везем пострадавшего в родной для нас Московский НИИ скорой помощи им. Н.В.Склифосовского, где проводят полную диагностику. У нас очень теплые связи и с ЦИТО, где работают лучшие врачи по спортивным травмам.

- А у вас лично какие связи с медиками?

- К сожалению и счастью, очень тесные. Знаком со многими выдающимися врачами из-за состояния собственного здоровья. Было несколько операций, даже клиническая смерть - во время операции в 1-й Градской остановилось сердце. Замечательный доктор, наш друг семьи Толя Доренков, с сожалению ныне покойный, сделал много для восстановления моего здоровья.

Я полностью согласен с отцом, когда он говорил, что в мире две самые важные профессии - врач и учитель. Горжусь тем, что корни нашей семьи связаны с медициной - моя, прапрабабушка по материнской линии, была первой в России женщиной, получившей диплом врача. Правда, в Германии вместе с мужем - земским врачом она работала под Воронежем фельдшером (тогда женщинам врачебная практика не разрешалась).

- Уж если речь зашла о вашей семье, грех не вспомнить Юрия Владимировича Никулина. Расскажите, пожалуйста, о его контактах с медиками.

- Был смешной эпизод, когда отец находился в больнице, где ему вырезали грыжу. Лежал в одноместной палате, и все врачи заходили к нему справиться о здоровье. Когда навестил его я, то он встретил меня смехом. Говорит мне: "Только что у меня были доктора, желали мне здоровья, а один даже пожалел, что я лежу тут, а не у них. А когда я поинтересовался, в каком отделении он работает, то узнал, что в реанимационном".

- А вообще он часто болел?

- Нет, он не любил болеть. Но многое осталось от войны - последствия контузии, туберкулез. Отвоевал две войны - финскую и Великую Отечественную, демобилизовался старшим сержантом, командиром отделения артиллерийской разведки.

- Максим Юрьевич, думаю, что задаю заезженный для вас вопрос: а почему вы не пошли по стопам отца, не стали артистом?

- Тут две причины. Подсознательно я понимал, что второй Никулин никому не нужен. А вторая - как не было, так и нет потребности в этом. Ведь в актеры идут в погоне за успехом, славой, популярностью и из желания что-то сказать людям. У меня это последнее было в какой-то степени, почему я и пошел на журфак МГУ, стал журналистом. Работал в "Московском комсомольце", на радио "Маяк", в "Последних известиях", потом в телепрограмме "Время".

- Как пришли в цирк?

- В 1993 году был убит заместитель директора цирка, и на отца свалились дополнительные административные нагрузки, решение финансовых вопросов и прочее. А он по натуре не был администратором, сильно уставал, по вечерам жаловался. Я предложил свою помощь и сначала работал бесплатно, а с 1994 года был зачислен в штат цирка на должность заместителя директора. Когда в 1997 году отец умер, то на общем собрании коллектива был выбран директором.

- Помогает ли ваша фамилия пробиваться к "сильным мира сего"?

- Контакты сохранились, хотя многие, кто называл себя друзьями отца, бесследно исчезли. Истинные друзья остались и многие из них занимают высокие посты. Например, мэр Москвы Юрий Лужков, который много раз нам помогал или честно говорил, что бессилен это сделать. В одной очень серьезной ситуации, когда за помощью обратилась мама, он сказал: "Татьяна Николаевна, у меня такая позиция - я живых не предаю, а уж мертвых-то..." И помог.

- И наш традиционный вопрос - что бы вы пожелали медикам?

- От многих своих друзей-врачей я знаю, как им нелегко сегодня живется. Хочу пожелать терпения, не хлопать дверью и не уходить с любимой работы. Ведь главное - путь, который они сознательно выбрали для себя. Нужно пожелать им мужества и удачи.

Беседу вел Леонид ПЕРЕПЛЕТЧИКОВ,

обозреватель "МГ".