Методы больших надежд
С инициативой проведения конференции "Молекулярная медицина и беобезопасность" выступили Министерство здравоохранения и социального развития РФ, Российская академия наук и Российская академия медицинских наук. Эту идею поддержали в ООН и Международном научно-техническом центре, который выступил одним из спонсоров. Конференция должна проанализировать ситуацию в этой области и обратить внимание властей на угрозу, которую несет отставание России в развитии молекулярных технологий. Мы встретились с председателем организационного комитета конференции, ректором Московской медицинской академии им. И.М.Сеченова академиком РАН и РАМН Михаилом ПАЛЬЦЕВЫМ.
- Михаил Александрович, проблемы молекулярной медицины попали в поле зрения научной общественности всего 5-6 лет назад, но сейчас о них говорят во всем мире и связывают большие надежды...
- Действительно, это очень молодое научное направление, которое начало бурно развиваться после окончания расшифровки генома человека. Сам термин "молекулярная медицина" впервые ввел Л.Полинг более 30 лет назад. Сегодня в этом понятии объединены основные направления развития современной медицины - генная терапия и клеточная терапия, а также молекулярная диагностика, которая включает в себя генетические исследования. Идея ее в том, что каждая клетка имеет свои определенные белковые мишени для физиологически активных веществ, и основная задача - найти оптимальные белковые молекулы, которые будут воздействовать на эти мишени, при этом достигается излечение от той или иной болезни. Мы вплотную подошли к возможности лечения каждого конкретного больного с помощью самых современных методов молекулярной медицины. То есть реализовать на практике старый принцип российской медицины, провозглашенной около 200 лет назад на медицинском факультете Московского университета, - лечить не болезнь, а больного.
Известно, что в технологическом плане Россия значительно отстает от западных стран, но в плане научно-исследовательских работ и идей российские ученые находятся на достойном уровне. В нашей стране развитие молекулярной медицины началось с создания Центра молекулярной медицины при МГУ под руководством академика В.Скулачева, затем такой же центр был создан на базе С.-Петербургского государственного медицинского университета им. И.П.Павлова, а в структуре ММА им. И.М.Сеченова появился Институт молекулярной медицины.
- Другая тема конференции, напрямую связанная с проблемой молекулярной медицины, - это биобезопасность. Какие угрозы ей вы считаете сегодня наиболее серьезными?
- Эффективная санитарная защита границ Российской Федерации - это пример того, что эти проблемы долгие годы оставались в поле зрения руководства страны, Министерства здравоохранения и органов госсанэпиднадзора. Но в мире постоянно возникают новые биологические угрозы, и для того, чтобы система адекватно на них отвечала, она должна подкрепляться соответствующими научными разработками. Проблема биобезопасности обострилась и привлекла дополнительное внимание после акта биологического терроризма в США - рассылки по почте спор сибирской язвы, вспышки атипичной пневмонии в странах Юго-Восточной Азии, происхождение которой не установлено по сей день - то ли это естественная мутация вируса, то ли следствие произведенных в лабораториях манипуляций. Этот же вопрос не снят и по поводу птичьего гриппа, который также возник в Юго-Восточной Азии и стал причиной гибели многих людей. Угроза новой пандемии гриппа вполне реальна, ее предсказывают многие ученые.
Современная биотехнология шагнула так далеко, что в условиях небольшой лаборатории нанятый террористами ученый в состоянии получить культуру возбудителей, которые могут вызвать очень тяжелые последствия. Борьба с современными биологическими угрозами становится одной из самых важных государственных задач.
Они имеют много различных источников. Одна из них - это естественные инфекции, резервуары которых существуют в мире. Среди наиболее опасных инфекционных заболеваний - туляремия, чума, оспа, лихорадки Марбург, Эбола, вызывающие быструю гибель человека. Важная составляющая биоугроз - активная деятельность самого человека. Это, например, появление большого ассортимента генетически модифицированных продуктов, отдаленные последствия воздействия которых на организм человека неизвестны. Ухудшающаяся экологическая ситуация, вредные выбросы в атмосферу, парниковый эффект, вырубка лесов, осушение болот - все это нарушает привычную для человека среду обитания.
Для ответа на многие биологические угрозы методы молекулярной медицины казались наиболее адекватными. Это разработка различных вакцин, в частности ДНК-вакцин, и биологически активных веществ, которые вызывают быструю детоксикацию организма и блокируют в нем патогенный агент. Такая возможность появляется при воздействии на специфические рецепторы в организме человека.
Но, к сожалению, некоторые методы лечения могут стать объектами убийства. Приведу простой пример. Наиболее перспективное направление в борьбе со злокачественными опухолями - это влияние на апоптоз клеток, то есть их естественную гибель в организме человека. Механизмы, которые влияют на апоптоз, известны. Среди белковых молекул, участвующих в его регуляции, есть онкогены. С помощью правильно подобранных препаратов, их целенаправленного введения такой апоптоз можно вызвать в клетках опухоли и добиться излечения больного человека. Но если этот процесс вызвать у здорового человека, в его жизненно важных органах, то это уже будет орудием убийства.
- Российские ученые не раз пытались обратить внимание властей на необходимость приоритетного финансирования исследований по молекулярной медицине. Удалось ли добиться каких-либо сдвигов?
- Почти пять лет назад президент РАН Ю.Осипов, президент РАМН В.Покровский и тогдашний министр здравоохранения РФ Ю.Шевченко обратились с письмом к Президенту России, в котором выражалась озабоченность в связи с отсутствием в стране условий для развития молекулярной медицины и отмечалось, что это важный способ не только лечения больных, но и борьбы с биологическими угрозами. Однако, несмотря на все усилия возглавляемых ими авторитетных организаций, федеральная целевая программа так и не была сформирована. Удалось разработать лишь отраслевую программу по молекулярной медицине, которая реализуется в ММА им. И.М.Сеченова и С.-Петербургском государственном медицинском университете им. И.П.Павлова. Она, к сожалению, плохо финансируется, срок ее действия истекает в будущем году и продолжения пока не предвидится.
В конце прошлого года состоялась совместная сессия РАН и РАМН, которая была посвящена роли фундаментальных наук в развитии современной медицины. Одной из центральных проблем, которая обсуждалось на "круглом столе", была как раз молекулярная медицина. Общее собрание двух академий приняло решение обратиться к руководству страны с предложением создать федеральную целевую программу, направленную на использование современных достижений фундаментальных наук в развитии медицины. После этого прошел почти год, но, к сожалению, никаких реальных подвижек нет.
Научное сообщество озабочено тем, что мы теряем время, динамику, теряем молодых ученых, лаборатории, которые не получают финансовую поддержку. И система защиты может оказаться в зависимости от поставок лекарств из-за рубежа, что не отвечает интересам страны. Мы видим, что полного понимания важности проблемы биобезопасности, особенно в практическом здравоохранении, в России нет. А вот западные страны, напротив, финансируют наши проекты, поскольку прекрасно понимают, что эпидемии не имеют границ.
- В бюджете будущего года предусмотрено значительное увеличение расходов на безопасность страны. Отразится ли это как-то на финансировании разработок по защите от биологических угроз?
- Боюсь, что нет. В традиционное понимание безопасности входят безопасность ядерных объектов, поддержание традиционных и разработка новых видов вооружений. Безусловно, такие расходы необходимы, но то, что биологическое оружие обладает не меньшей поражающей силой, власти пока не осознали. Впрочем, концепция биологической и химической безопасности России недавно утверждена президентом, и мы надеемся, что в процессе ее реализации появятся федеральные программы с мощной финансовой поддержкой.
Российская медицина всегда была построена на профилактике, поэтому главная задача - предугадать биологическую угрозу и заранее подготовить к ней население. Я полностью поддерживаю главного государственного санитарного врача РФ Г.Онищенко, который ставит вопрос о возобновлении вакцинации против оспы и некоторых других инфекций, потенциально опасных в качестве биологического оружия. Конечно, при любой вакцинации есть риск осложнений, но этот риск намного меньше, чем риск развития смертельно опасной инфекции.
- Но ведь далеко не от каждой инфекции, которую могут использовать биотеррористы, возможно защититься вакцинами...
- Несколько групп ученых считают, что самый лучший способ защиты от разнообразных и труднопросчитываемых биологических угроз - это повышение естественных защитных сил организма. Поднимать иммунитет, конечно, надо не народными средствами вроде чеснока, а исходя из современных научных позиций, стимуляции и перенастройки иммунной системы.
Защититься от всех угроз невозможно, но глобальные опасности нам хорошо известны, и проблема не сводится только к биотерроризму. Например, мы привыкли к тому, что число больных туберкулезом растет с каждым годом. Значит, нет ни эффективной вакцинации, ни профилактической работы. Здесь, конечно, оказывают влияние социально-экономические условия, сложившиеся в России. К тому же мы, по сути дела, подходим к завершению эры антибиотиков, которые в свое время сыграли большую роль в борьбе с инфекциями, но мир микробов за последние десятилетия приспособился к антибиотикам и научился быстро вырабатывать ферменты, их нейтрализующие. Современные методы молекулярной медицины дают возможность воздействовать на саму бактерию туберкулеза, подавляя ее ферментную систему. Это дорогостоящие исследования, но их, безусловно, надо проводить. Они могут привести и к новым способам борьбы с ВИЧ-инфекцией, гепатитом С, которые тоже несут прямую угрозу биобезопасности.
- Сегодня газеты заполнены рекламой, призывающей пройти курс лечения стволовыми клетками, которые выдаются за панацею чуть ли не от всех болезней. Последняя сессия РАМН выступила против коммерческого использования малоизученных клеточных технологий, но ученых не услышали. Видимо, такое бесконтрольное применение новых методов лечения не только дискредитирует их, но и угрожает здоровью пациентов.
- Действительно, клеточные технологии очень опасны, если их неправильно применять. Кратковременный омолаживающий эффект стволовых клеток является неспецифическим и связан с выбросом большого количества физиологически активных веществ. Применение стволовых клеток в пожилом возрасте еще можно оправдать, но для молодых людей они таят большую угрозу. Есть опасность того, что вместе со стволовыми клетками можно внести изменения в генетический код, что чревато возникновением опухолей.
На международной конференции по клеточным технологиям, которая прошла в конце прошлого года, я убедился в том, что на Западе к ним относятся чрезвычайно осторожно. Сегодня уже очевидно, что перспективу имеет лишь использование постнатальных стволовых клеток, полученных, в частности, из пуповинной крови. Так же как и генная терапия, клеточные технологии оправданы в ситуациях отчаяния, когда больной обречен и он дает информированное согласие на использование нового метода лечения, который может быть для него спасительным. А к плановому применению ни генной, ни клеточной терапии медицинское сообщество пока не готово. Вместе с тем продолжаются экспериментальные исследования, в них вкладываются большие деньги. С точки зрения фундаментальной науки клеточная терапия - это наиболее перспективный метод, хотя пока трудно сказать, какие клетки послужат основным объектом для введения в организм человека.
- Можно ли рассчитывать на то, что в обозримом будущем с помощью клеточных технологий можно будет лечить, например, рак и сахарный диабет?
- Об этом пока говорить рано, хотя надежда, что методами молекулярной медицины удастся восстановить бета-клетки поджелудочной железы, есть. Такие эффекты получены на животных, но они пока кратковременные. Что касается опухолей, то блокирование молекул ДНК опухолевой клетки приводит к естественной гибели злокачественных новообразований. Хотя результат не стопроцентный, он налицо и вселяет надежду, что с раком справиться рано или поздно удастся.
- Насколько возможно массовое применение чрезвычайно дорогостоящих методов молекулярной медицины?
- В настоящее время это, конечно, нереально, поскольку курс лечения обходится в десятки тысяч долларов. Но в будущем наверняка появятся возможности для выращивания необходимого количества клеток, и эти методы при тиражировании будут дешеветь, как это всегда происходит.
Впрочем, надо прямо сказать, что медицина становится все более значительной нагрузкой для общества. Думаю, что в России это еще не осознали, и государство пытается переложить свои обязательства в этой сфере на пациентов. По этому пути многие западные страны уже пытались идти, но теперь везде есть понимание, что государство обязано гарантировать доступность медицинской помощи. Общество стареет, количество хронических болезней увеличивается, и вместе с ними растут затраты на лечение. Думаю, что расходы на медицину в бюджете страны рано или поздно будут занимать более значительную долю, чем оборонные расходы.
- Но пока все происходит наоборот...
- Да, но это трудности роста. Я смотрю в будущее оптимистично. В медицину, к сожалению, часто неохотно вкладывают деньги, поскольку результат любого нового метода лечения появляется не сразу. Ведь сначала нужно убедиться в его безопасности, набрать статистику. От синтеза нового препарата до его практического использования проходит от 7 до 20 лет. Если исходить из этой логики, то методы молекулярной медицины, которые начали развиваться в конце 90-х годов прошлого века, найдут широкое практическое применение примерно через 15 лет.
Беседу вел Федор СМИРНОВ.