Кому нужна медицинская наука?
В переживаемое нами время планируемые реформы здравоохранения, образования и науки стали некоей "страшилкой", особенно после весьма небрежно проведенной правительством и Госдумой монетизации льгот. А можно ли не реформировать нынешнее здравоохранение и медицинскую науку? Ограничимся только этими проблемами.
Характер практического здравоохранения в совсем не бедной Москве понятен любому жителю города, имевшему необходимость, вернее несчастье, обратиться в поликлинику по месту жительства, если ему понадобилось провести весьма элементарное обследование или нужен осмотр невропатолога или офтальмолога. Оплата за наличный расчет или так называемые неформальные платежи стали основным способом получения эффективной медицинской помощи. Это значит, что государство не может обеспечить ее общедоступность.
Бессмысленность существования двух каналов финансирования медицинской помощи - бюджет и фонды обязательного медицинского страхования (ОМС) - всем давно очевидна и проект федерального закона, предусматривающего объединение источников финансирования здравоохранения в единый государственный фонд ОМС с определенными обязательствами оказания медицинской помощи населению находится в очереди на рассмотрение в Государственной Думе РФ. Пока его не спешат рассматривать, но страхи по этому поводу велики. Мне представляется, что лучше было бы не пугать, а медицинскому экспертному сообществу, как и рядовым врачам, серьезно и детально изучить планируемые изменения и публично изложить свои сомнения и предложения. Иногда кажется, что тем, кто снимает немалую ренту в связи с такой "доступностью" медицины в нынешней ситуации, ничего и не нужно менять. Мы уже знаем, что бюрократические методы принятия решений без обсуждения и дискуссии в обществе ни к чему хорошему не приводят. Поэтому у нас нет иного пути, чтобы не было стыдно за принадлежность к медицинскому сообществу, кроме того, чтобы самим вникать и в медицинские, и в организационные, и в финансовые проблемы.
Судя по методам управления медицинской наукой в последние 15 лет, она рассматривалась как "чемодан без ручки". Методы организации и управления оставались чисто советскими, а финансирование и вовсе странное. Ну как можно объяснить какому-либо иностранному специалисту, что в НИИ из всех расходов на проведение научных исследований финансируется только зарплата научных сотрудников, об уровне которой и говорить неудобно, поскольку на профессорскую зарплату и выпускник не соглашается. Стипендия аспиранта, человека с высшим образованием, желающего работать в науке, составляет 1 тыс. руб. Наверное, это и есть подталкивание к оплате за наличный расчет, как в случае с милиционерами, собирающими дань с ларьков и торгующих бабушек.
Сейчас медицинскую науку как слабое звено ("кто будет протестовать?") и собираются реформировать. Но вот вопрос: реформировать или сократить? Этот вопрос еще более актуален в связи с так называемой административной реформой министерств, включая Минздравсоцразвития. В министерстве существует департамент, отвечающий за медицинскую науку, но управление и финансирование здравоохранения осуществляет Федеральное агентство по здравоохранению и социальному развитию (Росздрав). Собственно лечебные учреждения, которые составляют базу большинства медицинских НИИ, агентство признает необходимым финансировать как важнейшее достояние и опору отечественной медицины, в которой сосредоточено все лучшее и современное. Но только не науку. Так кому же и, главное, для чего нужна медицинская наука? Может быть, стоит непредвзято разобраться в функциях медицинских НИИ. Эти функции фактически не слишком различаются у институтов бывшего Минздрава и нынешней Академии медицинских наук. Очевидны как минимум три ипостаси.
1. Контроль и управление качеством специализированной медицинской помощи в лечебных учреждениях страны. Это включает в себя разработку пособий, методических указаний, приказов министерства, а также многочисленных консультаций.
2. Развитие и использование передовых методов диагностики и лечения, а также фактическое оказание помощи наиболее сложным категориям пациентов.
3. Собственно научные проекты: разработки для развития новых технологий диагностики и лечения, получение новых знаний.
Руководитель Федерального агентства по науке и инновациям Министерства образования и науки С.Мазуренко справедливо считает, что финансировать нужно научные проекты, а не институты. Давно бы так, но только это агентство (Роснаука) в который раз доказывает абсолютную неспособность проводить честные конкурсы на эти проекты. Ведь достаточно прочитать конкурсные лоты, как каждому мало-мальски знающему специалисту становится ясно, для кого объявлен этот якобы конкурс. В этих условиях основные лоты, связанные с медицинской наукой оказываются у определенной группы академиков РАН, а ведущие собственно медицинские научные центры остаются за бортом.
Однако помимо научных исследований в медицинской науке у НИИ есть и другие исключительно важные функции, о которых мы выше упоминали. Что произойдет (не с институтами, а с уровнем здравоохранения), если эти функции, а с ними, конечно, и собственно исследовательские функции будут ликвидированы?
Мы уже не в первый раз сталкиваемся с принятием таких некомпетентных решений, что только диву даешься. Отвечают ли эти люди перед населением? Около трех лет назад был принят новый Трудовой кодекс, которым Дума очень гордилась. В нем сказано, что при работе с вредными условиями труда совместительство по той же специальности не допускается. Но ведь для ряда специальностей в здравоохранении выполнение этого требования означало бы катастрофу. Люди, лишенные совместительства, ушли бы из "вредных" специальностей в другие отрасли. Поистине, строгость, или вернее нелепица, российских законов компенсируется необязательностью их исполнения. Затем понадобилось около двух лет, чтобы постановлением правительства частично исправить то, что "рисовали на бумаге". Сегодня готовится новая напасть на лабораторную службу в нашем здравоохранении. Планируется запретить выдавать сертификаты врачей-лаборантов биологам и врачам, окончившим нелечебные факультеты (например, санитарно-гигиенический), тогда как врачей-лаборантов и так не хватает, им неформальные платежи не достаются. Ну а что же будет с лабораторной службой, кто-нибудь за это отвечает? Наверное, в результате отсутствия необходимых анализов будут необоснованные смерти. В каком суде и к кому нужно будет рассматривать иски граждан? Видимо, и здесь не обойтись без нормальной судебной системы.
Существуют ли не губительные решения в отношении медицинской науки, которая уже и сократилась в разы за последние 15 лет фактически в силу естественных причин? Нам представляется, что любая здравомыслящая структура, управляющая практическим здравоохранением (даже как предприятием, фирмой), нуждается в экспертной службе и механизме поддержания стандартов качества, а также в неких центрах развития (аналогах КБ завода), без которых предприятие угасает. Но, конечно, такие КБ должны эффективно работать на "производственные задачи фирмы". Сделать медицинскую науку эффективной - это, безусловно, решаемая проблема для серьезной "фирмы". В результате обсуждения, желательно публичного, выделяют проблемы, требующие приоритетного решения. Затем проводится конкурс финансируемых проектов решения актуальной задачи. Честный конкурс для нас, в силу дурных привычек в государственных учреждениях, конечно, трудная задача. Однако если ответственность за последствия неэффективного решения действительно наступает, все получается как в хорошей частной фирме. Таков мировой опыт, были бы желание и ответственность.
Таким образом, мы и пришли к главному вопросу: есть ли у государственной власти ответственность за судьбу здравоохранения?
Михаил ВЛАДИМИРСКИЙ,
профессор НИИ фтизиопульмонологии
ММА им. И.М.Сеченова.